Великий немецкий философ Фридрих Ницше известен более своими теоретическими работами по философии и эстетике. Однако его поэтическое творчество представляет не меньший интерес, так как именно там, где Ницше говорит языком символов и образов, философские аспекты его доктрины соприкасаются с гностическим и сверх-индивидуальным аспектом его сакральной миссии. Видения Ницше, отраженные в его поэзии и в песнях, включенных в книгу "Так говорил Заратустра", это не просто предчувствия человека Ницше, это обнажение по ту сторону его земной личности высшего существа, Заратустры-Диониса, который и является подлинным автором наиболее сакральных поэтических пассажей. (Это обстоятельство было глубоко осознано другим великим сыном Германии, философом Мартином Хайдеггером. См. Martin Heidegger "Holzwege")
Поэзия в традиционной цивилизации вообще считалась сугубо
сакральным занятием, и процесс стихосложения технически
рассматривался как поглощение человеческой индивидуальности
сверх-человеческими, "ангелическими" сущностями, в результате
чего земной человек становился проводником трансцендентных
откровений. В греческой традиции такими сакральными сущностями
считались Музы или и сам их покровитель, гиперборейский бог
Аполлон-Музагет. Аналогичная традиция существовала у кельтских
бардов, священных поэтов, и у ведийских индусов. В
Христианстве сакральным нечеловеческим "автором" Священных
Писаний считался Святой Дух. Поэтому богословие разделяло все
писания на "боговдохновенные" и на "рассудительные", то есть
на сверх-рациональные (сверхчеловеческие) и на рациональные
(человеческие). Истинная поэзия давно исчезла из
профанического мира, и некогда сакральное понятие
"вдохновение" стало обозначать простой и сугубо человеческий
эмоциональный подъем, поток вербального извержения
бессознательных или полу-сознательных настроений и образов. Но
все же и здесь иногда встречаются исключения -- такие, как
Гельдерлин, Новалис, Рембо, Лотреамон и т.д., --
возвращающиеся, благодаря личному духовному героизму, к
тайному истоку подлинного "Вдохновения", к священной волевой
"одержимости" сверхчеловеческой сущностью. Нет никакого
сомнения, что Ницше-поэт принадлежит к этой исключительной
категории людей, "шагнувших выше самих себя", и поэтому
некоторые его поэтические тексты могут по праву быть
причислены к Откровениям. При этом показательно, что
определенные фрагменты ницшеанских видений точно соответствуют
тем или иным герметическим и гностическим темам, хотя сам
Ницше на уровне эрудиции никогда этими вопросами специально не
интересовался. Это тем более убеждает нас в аутентичности его
чисто сакрального поэтического опыта. Поэтический,
гностический аспект творчества Ницше, в отличие от его чисто
философских воззрений практически не исследован и не изучен. И
в этом, как и во многих других вопросах, самое главное и
существенное ускользает от внимания современных профанических
ученых.