Милый Ангел :: ФУТУРОЛОГИЯ КАК ЭСХАТОЛОГИЯ

Развитие детей ЭСТЕР

Облачный рендеринг. Быстро и удобно
от 50 руб./час AnaRender.io
У вас – деньги. У нас – мощности. Считайте с нами!

АНГЕЛОЛОГИЯ/ЭСХАТОЛОГИЯ

ФУТУРОЛОГИЯ КАК ЭСХАТОЛОГИЯ

1. Разные системы координат - разные представления о будущем

Когда мы ставим перед собой вопрос о прогнозировании будущего, о проектах, предсказаниях, предвидениях и т.д. мы в первую очередь должны выбрать в какой системе координат мы рассматриваем ход истории. Эту проблему обычно упускают из виду, довольствуясь либо наукообразными футурологическими моделями (если речь идет о позитивистском подходе), либо эмоциональными и нарочито туманными пророчествами (если речь идет о мистическом подходе). Но в обоих случаях базовая установка остается за кадром. Она-то, на самом деле, наиболее интересна.

Будущее можно рассматривать в нескольких системах координат.

2. Традиция и религии видят историю как циклический процесс

Первая - циклическая. Она свойственна всем мировым религиям и сакральным традициям (кроме иудаизма и христианства, но об этом речь пойдет особо). Для этой системы координат свойственно представлять историю как циклический, круговой (точнее спиралевидный) процесс, который на каждом витке повторяет в сущности единственную модель с различиями в деталях. Годовой цикл представляет наглядный пример того, как Традиция представляет себе историю. Начальная и конечная точка совпадают - это Новый Год, зимнее солнцестояние. Рождение Света, весна, расцвет, пик летнего цветения, осеннее увядание, безжизненный холод зимы... И снова Мировая Весна. Так представляет человеческую историю индуистская традиция, учащая о четырех веках (югах) и греческая (изложенная довольно полно у Гесиода). Начинается все с Золотого века, потом идет век Серебряный, потом Бронзовый, потом Железный. Потом Конец Света, и все начинается сначала. Приходит Новое Человечество, старое человечество исчезает или гибнет во вселенской катастрофе. Понятно, что в такой перспективе для предсказания будущего важнее всего определить в какой именно фазе (в каком веке) на данный момент человечество находится. Если идет Золотой век, то следует ждать Серебряного. Если Серебряный, то - Медного. Если Медный, то - Железного, если Железный, то - катастрофы и Нового Золотого.

Сразу заметим, что практически все традиции и религии, уходящие корнями в глубокую древность, рассматривают наш век исключительно пессимистических тонах, однозначно отождествляя его с Железным веком (кали-юга индусов, "великое сокрытие, гайба, исламских эзотериков и т.д.). Иными словами, в циклической перспективе, свойственной Традиции, мы живем в большей или меньшей близости к концу всего цикла, в последнем периоде Железного века. Это автоматически окрашивает футурологические теории традиционалистов мрачные, катастрофические тона, которые несколько уравновешиваются лишь уверенностью в скором наступлении нового Золотого Века (хотя надо заметить, что этот век наступит уже для другого человечество, которое придет на смену нашего, поэтому "радость" - довольно относительная, если судить с эгоистической точки зрения).

3. Зарождение идеи линейного времени - иудаистический пессимизм

Другие перспективы имеют дело с линейным временем, которое предполагает необратимость истории, однонаправленность времени. В физике это называется "необратимым процессом" или "неинтегрируемыми системами". Такая позиция, несмотря на то, что она является приоритетной в современной цивилизации и доминирует в научном подходе, является довольно уникальной мировоззренческой позицией и резко выделяется на фоне всех религиозных и традиционных учений. Линейное время и связанное с ним понятие об однонаправленной истории впервые появилось в недрах иудейской религии, которая именно за счет такого подхода и связанных с ним богословских особенностей, разительно отличалась от всех сакральных учений других народов, что не преминуло сказаться на протяжении всей этнической истории евреев, которые и сами воспринимали себя как носителей уникального знания и другими народами воспринимались как нечто аномальное.

В современной культуре и науке необратимое время давно уже оторвалось от своих иудаистических корней, обособилось от религиозной терминологии, стало чем-то само собой разумеющимся. Но, тем не менее, забывать об этом источнике не следует.

Итак, время течет в одном направлении. Такой подход делает возможным следующие системы координат.

Первая теория пессимистическая. Теория деградации. Качество бытия постепенно ухудшается. В истории доминирует закон энтропии. После первотолчка, приведшего к возникновению человечества, реальность только остывает. Все закончится "тепловой смертью цивилизации". Эта ужасающая теория основывается на некоторых тонких наблюдениях и в чем-то схожа с традиционным подходом сакральных доктрин. Разница лишь в том, что циклический взгляд предполагает возможность исключительного духовного пути во все фазы цикла (даже в самые темные), так как пульсации веков есть, в конечном итоге, не что иное, как выражение постоянства Вечного Первоначала, стоящего по ту сторону времени, но организующего время как бы по своему образу и подобию. Теория дегенерации рассматривает "убывание бытия" как тотально необратимый процесс, а следовательно, само Божество считает пребывающем во времени - в Золотом века Истока.

Эта пессимистическая теория, не смотря на свою теоретическую корректность и некоторую убедительность (особенно если признать то, что духовные процессы в человеческой цивилизации повторяют физические процессы материальной Вселенной, где все происходящее лишь производит энтропию по второму закону термодинамики Клаузевица), имеет крайне мало приверженцев, что, возможно, объясняется психологией человека, не способной выносить тотального пессимизма. Но сбрасывать ее со счета было бы не правильно. Вообще говоря, такой пессимизм был характерен для некоторых крайних позднеиудаистических сект, - к примеру, саддукеев и фарисеев, - которые отрицали все те моменты библейского доктрины, где приводились недвусмысленные опровержения такого взгляда - в частности, идея воскрешения мертвых и т.д. Вообще говоря, такой исторический пессимизм - пусть не столь радикальный и последовательный, как в чистом варианте - свойственен всей еврейской духовности, что во многом сформировало сам еврейский тип с его характерной "иудейской тоской", "печальной иронией", трагизмом гонимости, лишенности и т.д.

4. Теория эволюции - технократия и "нью эйдж"

Вторая теория - теория эволюции - в отличие от первой чрезвычайно распространена в современном мире. Она не имеет аналогов ни в одной традиции (даже такой парадоксальной и особенной как иудейская). Это нечто совершенно новое, возникшее несколько веков назад и представляющее собой обратный аналог однонаправленному времени теории дегенерации. Вообще, никто еще не ставил вопрос о происхождении самого эволюционистского подхода, который, конечно же, не сводится к Дарвину и его теориям, предшествуя им по времени. Рене Генон писал, что истинный источник этой теории темен и таится в довольно сомнительных организациях. Однако под гипнозом убедительности научных или наукообразных демонстраций и опытов современное человечество настолько сжилось с теорией эволюции, что иначе истории просто не мыслит. Слово "прогресс" является для наших современников чем-то настолько само собой разумеющимся, что сама возможность посмотреть на вещи под иным углом зрения кажется нелепостью. И, тем не менее, нельзя забывать, что те люди, которые в настоящее время продолжают придерживаться традиционных религиозных взглядов (т.е. все христиане, мусульмане, индуисты, буддисты, большинство иудеев и т.д.), а это как-никак большинство населения планеты, уже на уровне своих догматов исповедуют взгляды, исключающие эволюционистский подход к истории, т.е. отвергающие один из основных постулатов современного мышления. Это создает деликатную ситуацию: либо представители эволюционистского подхода должны как-то канализировать изложение своей позиции, оформив ее в своего рода ограниченный "культ", либо излагать ее в полемической форме, учитывая, что речь идет об изложении не само собой разумеющихся истин, но мнения категории людей, представляющей собой меньшинство населения планеты.

Таким образом, если быть до конца "политически корректными" футурологические прогнозы, касающиеся всего человечества должны строиться исходя из приоритетности циклического подхода и лишь на втором месте учитывать систему координат, основанную на концепции "однонаправленного времени". При этом если радикальный пессимизм крайнего иудаизма хоть как-то перекликается с нормальными циклическими взглядами, то эволюционизм представляет собой совершенную аномалию, выпадающую из всех систем религиозных взглядов.

Все это вытекает из простой логики и основывается на презумпции, что следует принимать в расчет точку зрения всех людей и типов цивилизаций, на какой позиции они не стояли бы. Однако достаточно бросить самый беглый взгляд на состояние футурологии, как мы тут же убедимся, что, на самом деле, вещи обстоят прямо противоположным образом. Религиозный взгляд и циклический и пессимистический сегодня вообще серьезно не учитываются и не разбираются, так как их по умолчанию считают "пережитками темных эпох". Так сам дух современности, претендующий на демократизм и уважение к инаковому мнению, открывается как довольно навязчивый и жестко настаивающий на своем мировоззренческий подход. Маленькое (относительно всего человечество) сообщество западных технократов, не связанных ни с традицией, ни с религией, ни с какой-то древней культурной традицией, фактически навязывают большинству свое собственное представление о будущем, а это представление в той или иной степени и способствует появлению этого "будущего". Причем такая асимметрия лежит гораздо глубже каких-то конкретных футурологических проектов, которые могут быть крайне разнообразными и противоречивыми. Эволюционизм чаще всего не артикулируется и не провозглашается: он подразумевается, а, следовательно, некорректность подхода к футурологии являются общим фоном для подавляющего большинства проектов или прогнозов.

Это соображение касается не только чистых технократов или т.н. "научное сообщество", но и многих неоспиритуалистических движений, которые, часто сами того не замечая, захвачены современным духом гораздо в большей степени, чем им хотелось бы думать. Так дело обстоит со спиритизмом, теософизмом, оккультизмом и т.д. Русский космизм представляет собой характерную разновидность такого неоспиритуализма, насквозь пропитанного эволюционистским подходом.

Вообще говоря, футурология, основанная на эволюционистском подходе, имеет две разновидности - технократическую и неоспиритуалистическую. Технократы видят сущность развития цивилизации в развитии технологий, информационных систем, научных методик. С их точки зрения, цивилизация и общество движутся по пути прогрессирующей рационализации своего существования, по пути оптимализации своего бытия и своих возможностей. Они отождествляют технический прогресс с прогрессом как таковым, и это лежит в основе технократической футурологии. Все ее версии сводятся к прогнозированию дальнейшего развития технического потенциала, которое позволит расширять сферу прогресса во все стороны - отсюда идея освоения человеком Вселенной, перемещения в далекие регионы галактики и т.д. Решения всех кризисных проблем видятся в напряженности инженерной мысли, способной избежать худшего. Таким образом, технократы видят будущее в технических терминах, выделяя ряд грядущих проблем и стремясь дать на них оптимальное техническое решение, которое мыслится возможным (и даже, в некоторой степени, неизбежным) именно в силу оптимизма, вытекающего из подспудного эволюционистского подхода.

Неоспиритуалистическая футурология - обобщенная под названием "эра Водолея" или "заговор Водолея" - предполагает, что технический прогресс будут дублироваться прогрессом "духовным", т.е. человечество каким-то образом расширит свои психологические и интеллектуальные возможности, дойдя "до совершенства". Описание "эры Водолея" у неоспиритуалистов и представителей течения "нью эйдж" (которое обобщает массовый спиритуализм на сегодняшний день) дается в терминах "расширения сознания", открытия паранормальных возможностей и т.д. В этом случае проблемы будущего видятся в несколько ином ключе: "вторжение инопланетян", оккультная борьба с представителями "темных сил", желающих воспрепятствовать эволюции т.д. При этом все традиционные религии и сакральные традиции считаются устаревшими, преодоленными, фрагментарными; они не отрицаются прямо, но считаются подлежащими усовершенствованию через "новое сознание", через вхождения в контекст "нью эйдж". Если на первый взгляд, нью-эйджевская философия отличается от прагматичной технократии своей "терпимостью" и "спиритуализмом", на самом деле, объединяет гораздо большее - общность эволюционистского подхода, молчаливое согласие относительно того, что время движется однонаправлено и "в лучшую сторону", т.е. и те и другие признают "прогресс" как единственную и безальтернативную истину, не ставящуюся под сомнение.

Это последнее соображение прекрасно объясняет, почему сегодня все чаще возникают смешанные формы футурологического анализа, основывающиеся одновременно и на технократическом, научном подходе и на неоспритуалистических идеях "теории эры Водолея". Все больше авторов предлагают смешанные модели, где технический прогресс рассматривается в совокупности с прогрессом "духовным", и прогнозы новых технологий переплетаются с парапсихологическими элементами. Возникла целая школа ученых и неоспиритуалистов, находящихся где-то посредине между нью-эйджем и классической наукой, которые стремятся выработать т.н. "новую парадигму", т.е. общий цивилизационный код для "нового этапа эволюции человечества". Особенно ярким представителем этого направления можно считать физика Фритьофа Капра, а предтечей - русских космистов от Н. Федорова до В. Вернадского. Теория "ноосферы" является как бы промежуточным и удобным концептом, от которого легко перейти как к нью-эйджевскому "расширению сознания", так и к "технологическому рывку".

5. Христианство: взгляд на историю и на будущее

Прежде чем двигаться дальше, следует остановиться здесь на христианской традиции. Эта традиция также является особой в ряду других сакральных учений, у нее своя собственная точка зрения на смысл и направление истории. С одной стороны, христианство заимствует из иудаизма идею однонаправленной деградации, которая начинается с момента изгнания праотцев из рая и заканчивается апокалиптической катастрофой - концом света. Однако в отличие от иудаизма христианство полагает в непосредственной близости от конца света особое уникальное событие, которое придает всему историческому процессу иной смысл - это рождение Господа Иисуса Христа, Сына Божия в человеческом обличии. Факт добровольного спасительного Воплощения придает истории деградации радикально иной смысл. То, что казалось безвозвратно утраченным в ходе нисходящей исторической траектории, вновь обретается; страдания и подвиги оказываются не напрасными, однонаправленное энтропическое время и его законы попираются свободной жертвой Божественной Любви. Вся ткань истории и до Христа и после Христа как бы двоится: избранные (и умершие ранее - их Христос вывел из ада вместе с первым человеком Адамом и патриархами - и живущие после Христа) соединяются с Божеством (чего нельзя себе представить в ортодоксальном иудаизме), а проклятые отвергаются. Смысл развертывающейся истории - процесс таинственного отделения, предуготовление этого отделения, которое станет свершившимся и явным фактом в момент Страшного Суда, который положит абсолютный конец истории.

В такой перспективе нет ни ужасающего пессимизма иудаистического подхода, ни стоического отношения к Духу, свойственного циклическим религиям (ислам, индуизм, буддизм и т.д.). Это нечто третье. Однако и христианское представление об истории не имеет ничего общего с эволюционистской доктриной, так как на внешнем плане речь идет о признании дегенерации космоса (как и в иудаизме), на которую, однако, накладывается парадоксальный и "сверхразумный" процесс спасения избранных через волевое стяжание Божьей благодати и через напряженный драматический путь внутренней борьбы. Никакого совершенствования человечества, никакого прогресса. Напротив, христианский Апокалипсис дает ужасную картину последних времен, которые будут предшествовать мигу Второго Пришествия: торжество антихриста, катастрофы, страдания, отступление, полное одичание и вырождения останков человеческого рода. Зверь, дракон, всадники смерти, звезда полынь, чаши гнева, гроздья наказания. Человеческие души уподобляются винограду, брошенному на точило. Дар, принесенный Христом в благодати святого Крещения, не есть момент эволюции. Это нечто парадоксальное, врывающееся во Вселенную из мира божественной полноты, как молния. Показательно, что первыми учениками и лучшими христианами становятся простые рыбаки, мытари. Дар им, не по логике "эволюции", но от полноты Божественной Любви, которая выбирает "своих" не по внешним признакам, учитывая особые знаки, вся парадоксальность которых в христианской традиции очевидна уже в перечислении чинов блаженств: "Блаженны нищие духом, ибо тех есть царство Божие; блаженны плачущие, ибо они утешатся и т.д."

Одним словом, христианский взгляд на футурологию однозначен: грядут апокалиптические катастрофы, ужас, приход антихриста, апостасия, предел вырождения, и лишь в момент пика этого кошмарного процесса явится сам Христос во Втором Пришествии, но уже не как Человек рожденный, а как Бог и Сын Божий во всем своем трансцендентном величии - "на облацех". И никакого промежуточного этапа не будет. Евангелие подчеркиваю": Гряду как тать" (т.е. неожиданно, внезапно. Или в другом месте "Приход Сына Человеческого будет подобен молнии". В утренних молитвах православные произносят каноническую формулу: "Внезапно Судия приидет и коегождо деяния обнажатся". Все это однозначно исключает возможность эволюции. В будущем для христианина только испытания, катастрофы и, наконец, сверхисторический, парадоксальный момент Второго Пришествия, когда время исчезнет, упразднится, а материальная Вселенная - с ее законами, стихиями и нормативами - опрокинется в вечный световой мир Божественной Троицы.

6. Скрытые конфликты на "нулевом цикле"

Итак, мы выделили несколько систем координат, в которых можно рассматривать проблему будущего как в смысле его проектирования, так и в смысле его прогнозирования. Прежде чем подойти к вопросу о нашей собственной версии будущего (пожеланиях, ожиданиях, предвидениях и т.д.), мы уже столкнулись с серьезнейшими трудностями, так как прежде всего необходимо определиться с выбором того плана, в котором должно протекать наше изложение, а этот выбор совсем не так прост, как может показаться на первый взгляд. Но уже на этом "нулевом цикле" футурологического исследования мы столкнулись с весьма конфликтной ситуацией, так как эти системы координат не просто различны и равновероятны, между ними существует напряженное противостояние, они имеют на счет друг друга самые серьезные подозрения. Например: как может оценивать циклическая доктрина индусов, утверждающая, что мы живем в конце "темного века (кали-юги), современных оптимистов "нью -эйдж", ожидающих нового рывка в эволюции и без того уже довольно "высоко прогрессивного" человечества? Ясно, что ортодоксальный индус (равно как и мусульманин, буддист и т. д.) увидит в таком мистическом эволюционисте (как в прочем и в технократе) "агента влияния темной богини", так как говорить о "прогрессе" в момент пика "регресса" может только представитель "демонических миров". Кстати, сходная позиция относительно футурологического "эволюционизма" будет и у ортодоксального иудаиста и христианина. Объявить "дегенерацию" "эволюцией" в перспективе этих традиций может только персонаж, символически называемый "сатаной".

Но представителей неэволюционистского сознания среди футурологов крайне мало (если они вообще есть). И, безусловно, они эволюционисты платят носителям традиционного подхода той же монетой - считая их "темными", "мракобесными", "средневековыми", "примитивными", "отсталыми" и т.д. При этом противодействие традиционному взгляду на будущее со стороны "прогрессистов" чаще всего осуществляется не через прямую критику, а через умолчание, игнорирование самой альтернативной позиции, через искусственное создание такой атмосферы полемики, исследований, анализа, в которой любое отклонение от изначально и неявно заданных рамок практически невозможно. Так как в футурологических дискуссиях хозяевами являются почти исключительно эволюционисты, то альтернативные системы координат изначально отвергаются.

Намного тоньше различия между неэволюционистскими моделями. Здесь есть и сходства и различия. Так частности, иудаизм и циклическая доктрина других (чаще всего индоевропейских) традиций имеют между собой общий элемент - утверждение о деградации бытия, но различаются в оценке этой деградации: ортодоксальный иудаизм видит ее необратимой (но вместе с тем ряд гетеродоксальных иудаистических мистических учений - каббала, хасидизм, ранее меркаба-гнозис и ессеи) и мессию понимают не как реставратора золотого века, но как восстановителя среди народов земли центрального статуса евреев как нации, наделенной страшным знанием об энтропическом устройстве реальности, тогда как для индуса или буддиста - это такой же эпизод как осень или зима, только в космическом масштабе.

Христианство отличается и от иудаизма и от религий, утверждающих циклический характер истории (в этом смысле также показательно фраза св. апостола Павла "несть ни иудея, ни эллина", т.е. истиной не обладают не те, не другие). Для христианства важен исключительно момент Нового Года, та удивительная точка истории, где время соприкасается с вечностью. И момент Конца Времен становится мигом великого события трансцендентный Бог становится имманентным человеком, Непознаваемое и Абсолютное воплощается в тело, тем самым даруя благодатную возможность твари проделать путь в обратном направлении - тело отныне может стать духом, а человеку открыт путь обожения. То, что было до Христа не принципиально. Принципиально то, что свершается в миг его Пришествия. Это Событие меняет всю логику истории, отменяя и неизбывный пессимизм иудаистического мировоззрения, и необходимость бесконечного повторения индуистских циклов - юг, кальп, манвантар и т.д.

Итак, футурологическая дискуссия между представителями также теоретически будет проходить в довольно конфликтном режиме, так как здесь сталкиваются глубинные посылы разных религий, а от этого недалеко и до отождествления оппонента с негативными персонажами соответствующих эсхатологических учений. Неудивительно, что в христианской перспективе иудаистическая футурология будет носить "сатанинский характер", так как отрицание божественности Христа у иудеев придаст в глазах ортодоксального христианина иудаистическому мессии зловещие черты. Не многим лучше выглядят и циклические эсхатологии иных традиций, также отрицающих "революционный" смысл главного события истории по христианству - Воплощение.

И наоборот, иудаизм (если он хочет быть тем, чем он есть) не может не считать христианское учение ересью, а следовательно, расшифровывать эсхатологию христиан как антииудаистические тенденции. На этом основано, в частности, требование израильских религиозных учителей к Ватикану, настаивающее на том, чтобы католическая церковь официально признала себя виновной в "холокосте", т.е. массовом уничтожении евреев нацистами на том основании, что Гитлер был католиком. Так как "холокост" имеет для иудаизма самое прямое отношение к наступлению "мессианской эры", то значение такого требования трудно переоценить. Тем самым современный иудаизм стремиться до конца перевернуть отношения с христианским миром: до самого последнего времени христианское учение настаивало на том, что евреи виновны в теологическом грехе богоубийства, так как Христа распяли по требования синедриона. Теперь же из-за ослабления веса христианства в западной цивилизации и определенного усиления позиций иудаизма, раввины стремятся обвинить в аналогичном грехе - а "холокост", точнее, "шоа", и есть фактически "богоубийство" в талмудической оптике - христианскую церковь.

При этом и христиане и иудеи рассматривают главных позитивных персонажей иных религиозных эсхатологий (Калки индусов, Майтрейю буддистов, Махди мусульман и т.д.) чаще всего как воплощения библейских "гогов и магогов" и посланцев "князя мира сего".

Следовательно, и в данном случае футурологический прогноз или проект уже изначально столкнется с необходимостью выбора своего идеологического лагеря, который и определит в дальнейшем рамки и логику исследования.

Таким образом, стало совершенно ясно, что любое рассуждение о будущем ни в коем случае не может претендовать на "общечеловечность", "объективность", "беспристрастность", "научность" или "истинность". Футурология - поле драматического духовного противостояния некоторых основополагающих мировоззрений, сама история которых доказывает, что никакого прагматического или синкретического консенсуса между ними быть не может.

Когда мы пытаемся затронуть тему футурологии, будущего, желательного или вероятного, мы должны прежде всего уточнить - кто мы? Каких позиций мы придерживаемся? Какую веру исповедуем? Какой традиции принадлежим? Какие ценности защищаем?

Даже речи пророков расшифровывались в зависимости от школ или мистических организаций. Православный понимает Иезекииля по одному, талмудист совершенно по-другому. Что же говорить о смутных догадках наших современников - даже самых прозорливых из них!

В нашем издании мы попытались наметить основные силовые линии религиозных сакральных учений, связанных с проблематикой эсхатологии, Конца Света. Эта проблема чрезвычайно сложная, но вместе с тем чрезвычайно актуальная. На границе тысячелетия концепции "конца мира", "мессианской эры", "апокалипсиса" и т.д. не могут не быть в центре нашего внимания.

Итак, Эсхатология и Традиция. Эсхатология как часть Традиции, как ее самая таинственная и, видимо, самая важная часть.

В этой крайне напряженной и не простой теме много сложных мест и темных парадоксов, многое стоит под вопросом, многое требует глубинного духовного, религиозного и экзистенциального выбора. Одно лишь вне сомнений - "Будущее принадлежит Концу".

А.Д.